Всякий раз, когда заходит речь о репрессиях времён культа личности, обязательно находится некто «сведущий», кто авторитетно заявит: «Это всё антисоветская ложь! Не было никаких репрессий, была борьба с пятой колонной!» И каждый раз никакие доказательства не производят на таких «знатоков» никакого впечатления. Со сталинистами-фанатиками разговаривать, понятное дело, бессмысленно, но для людей вменяемых, оказавшихся под влиянием таких вот «знатоков истории» я выкладываю здесь отрывки из книги моей родственницы, составленной по воспоминаниям очевидцев событий начала 1930-х годов, а так же по архивным документам, предоставленным местным архивом ФСБ, свидетельствующим о настоящем геноциде русского народа, развёрнутым сталинским режимом и так ныне тщательно скрываемом невесть откуда взявшимися толпами сталинобесов.
Жернова репрессийПервыми под удар попали так называемые «кулаки» – ярлык, который тогда навешивали на крепких крестьян. В нашей области это были бывшие казаки. ((Отсюда до скобок – вставка из дальнейшей главы): В 1929 году началась коллективизация и в с. Надежденское. Создали колхоз, который назвали «Культура и труд». Вступление в него было добровольно-принудительным, и все, кто в него вступал, обязаны были сдавать всё, что нажили в колхозную собственность. Никита вынужден был вступить в колхоз, так как единоличников облагали непосильным налогом.
По архивной справке, да и по рассказу Александра Петровича Чмутина, Никита Андреевич имел справное хозяйство: дом под железной крышей, пашни 13 га, 15 лошадей, 10 коров, 19 свиней, 14 баранов, пчел 10 ульев. После вступления в колхоз лошадей и коров у него в хозяйстве уже не было, осталось только 2 свиньи, 3 барана и строения: дом, сарай, баня, завозня. В 1932 году Никита вышел из колхоза. Старшие поколения казаков, выросших на воле, не могли смириться с обязательным подчинением неумелым хозяевам, которые сами голы, босы, и другим не давали нормально жить и работать.
А потом, 10 апреля 1933 года, Никиту Андреевича, в числе прочих, арестовали. Целью арестов была борьба с казачеством, к тому времени, впрочем, уже давно расказаченным. Для борьбы с крестьянами-единоличниками годились все средства, поэтому в материалах дела появлялись любые, включая самые нелепые обвинения. Так, Никита Андреевич был обвинён в расстреле парохода с красноармейцами ещё в гражданскую, в подготовке вооружённого восстания, в связях с заграничным центром, в антисоветской агитации, в разгоне собрания женсовета и в краже колхозного мёда.) В селе Надеждинское первые аресты начались ещё в 1929 году. Первыми были арестованы Бочкарев Алексей Феофанович и Бочкарев Семен Георгиевич, затем аресты покатились как снежный ком. Из книги А.С. Сутурина «Дело краевого масштаба»: «В 1933 году «вскрыты» филиалы мифической Трудовой Крестьянской партии на территории Биробиджанского района и Хабаровска. Была «обезврежена» контрреволюционная вредительская повстанческая организация. Первые шаги по фальсификации провокационных дел стряпал следователь Ковшун Н. Л. под руководством «фабриканта» и палача И. Ф. Девицина» … «Казаки-крестьяне не хотели признаваться ни в том, чего не делали, ни в принадлежности к повстанческой организации, и вот «благодаря» Девицыну появились казаки – «повстанцы», «вскрылись связи» с «заграничным центром». Некоторая часть из лиц, арестованных по делу амурских казаков, проходила по разработке «Амурцы». В карательные жернова попали тогда наш дед Лапшин Никита Андреевич, его брат Егор, Пьяниковы, Чмутины и многие другие казаки приамурских сел.
10 апреля 1933 года Никиту Андреевича арестовали органы ОГПУ ДВК. Арестами занимался начальник Головинской погранзаставы Найчук. При обыске, впрочем, ничего противозаконного не нашли. Всего за восемь месяцев «следствия» было арестовано 240 человек, из них шестеро обвиняемых умерли, одного освободили за недоказанностью обвинения, а остальные 233 человека предстали перед судом. Впрочем, суда как такового не было: 17 ноября 1933 г. Тройка при ПП ОГПУ по ДВК заочно приговорила по статье 58-2 11 УК РСФСР к ВМН (высшей мере наказания) в Хабаровске 84 человека, 113 - к исправительно-трудовому лагерю от 3 до 10 лет, 7 зачли в наказание предварительное заключение, 15 получили по 3 года ИТЛ условно и 14 выселили на спецпоселение. Решением Биро-Биджанского РИК не менее 137 членов семей осужденных тоже выселили и направили в «кулацкую ссылку».
Только в одном Надежденском за весну 1933 года, было арестовано 38 человек, из них 18 было расстреляно. Всего лишь несколько человек получили условный срок, в том числе родной брат нашего деда – Егор Андреевич. В 2011 году на день репрессированных я была в школе села Надежденское, жители которого рассказали некоторые истории, и я их записала. После XX съезда партии, когда начались расследования массовых репрессий, была проведена проверка по делу «Амурцы», и в 1958 году было установлено, что вся эта «разработка» была целиком сфабрикована.
Никита Андреевич Лапшин (в центре) с племянниками. 1910-е гг.
Читая протоколы допросов Никиты Андреевича, я узнала, что он никого не назвал и никого не обвинил, да и себя не признал виновным, что его обвинили по статье 58-2-11-«контрреволюционное вооруженное восстание» и, кроме того, пытались обвинить в краже 100 кг колхозного меда, но он не признал того, чего не делал.
Стойкий мужик был, это говорит о твердости его характера и о порядочности, ведь многие, не выдержав пыток и унижений, признавали себя виновными и оговаривали своих односельчан, говорили то, что нужно было следователям.
Зам главы села Черноватова Валентина Григорьевна рассказала: арестованных вывозили на барже по Амуру, тут же, на барже, велись допросы, избиения. Одного из Чмутиных стали допрашивать, избивать, от пыток он просто онемел, а НКВДэшники решили, что он назло им не говорит и подвесили его на дыбу. Он провисел так всю ночь, а утром его обнаружили мертвым. Одну партию арестованных везли по железной дороге через ст. Тихонькую, и пока поезд шел до Хабаровска одного из Пьяниковых забили до смерти. Об этом рассказали односельчанам свидетели, которые уцелели и вернулись из лагерей. Рассказали также и такой эпизод. Арестованных гоняли на работы – строили то ли ДК, то ли кинотеатр «Гигант», а вечером, после работы их набивали в помещение так плотно, как селедок в бочку, и люди всю ночь стояли, не имея возможности даже пошевелиться, если кто умирал, то так и стояли мёртвыми, и только утром их вывозили. Мужики опекали одного молодого парня и говорили ему: запоминай всё, что видишь – когда вернешься, расскажешь людям. Этим парнем оказался Илья Чмутин, он и рассказал об этом. Так и дошло до односельчан.
А.П. Чмутин помнит, как забирали его отца. Александру на тот момент было 13 лет. Он сидел на уроке в школе и вдруг учительница велела ему выйти в коридор. Он вышел и увидел своего отца, а за спиной у него двух красноармейцев с винтовками. Отец вынул из кармана портмоне и отдал сыну, сказав, чтобы он передал его матери. Последними его словами были: «наверное уже не вернусь». И действительно, семья его уже никогда не увидела. Чмутин Петр Абрамович был расстрелян 17 ноября 1933 года. Расстреливали в подвале «дома смерти» – тюрьмы на улице Знаменщикова, сейчас это Информационный Центр при Управлении МВД. Расстреливали по ночам, в гараже заводили машины, и под шум моторов, чтобы в близлежащих домах люди не слышали выстрелов и криков, расстреливали безвинных людей. Где захоронены расстрелянные в 1933 году неизвестно. Возможно, в районе нынешнего автовокзала, там в те времена было кадетское кладбище, и оно было ближе всех к «дому смерти». Кладбище, что по дороге на аэропорт, было открыто в 1937 году. Нашлись свидетели, которые рассказали: на кладбище были вырыты траншеи глубиной 3,5 м, шириной 2 м и длиной 120 метров. Убитых привозили в темное время суток, обычно с часу ночи и до пяти утра, хоронили в нижнем белье, без гробов, а днем вторым слоем хоронили умерших в госпитале. Так власть скрывала свои преступления. Обо всем этом написал Александр Степанович Сутурин в книге «Дело краевого масштаба»./p> Тот самый «Дом смерти» в Хабаровске по адресу Знамёнщикова, 7, в подвале которого 17 ноября 1933 года были расстреляны крестьяне приамурских сёл, среди которых был Никита Андреевич Лапшин.
Тот самый «Дом смерти» в Хабаровске по адресу Знамёнщикова, 7, в подвале которого 17 ноября 1933 года были расстреляны крестьяне приамурских сёл, среди которых был Никита Андреевич Лапшин.
ПриложенияПолный список расстрелянных 17 ноября 1933 года по статье 58-2 11 УК РСФСР:
1. Ерыгин Николай Иванович – с. Степаново
2. Шалыгин Константин Максимович – с. Ленинское3. Приезжих Григорий Андреевич – с. Ленинское/p> 4. Бурков Тихон Иванович – с. Ленинское
5. Серебров Иосиф Алексеевич – с. Ленинское
6. Ушаков Владимир Михайлович – с. Кукелево7. Татиашвили Михаил Гаспарович – с . Ленинское
8. Приезжих Семён Семёнович – с. Ленинское9. Вырупаев Павел Алексеевич – с. Ленинское
10. Горбунов Матвей Фёдорович – с. Надеждинское11. Бурков Фёдор Иннокентиевич – с. Ленинское
12. Шмат Василий Иванович – с. Николаевка13. Молчанов Николай Никифорович – с. Надеждинское
14. Ерыгин Владимир Иванович – с. Степаново15. Крутиков Василий Иванович – с. Надеждинское
16. Пьяников Алексей Ануфриевич – с. Аур – с. Надеждинское17. Пьяников Абрам Ануфриевич – с. Надеждинское
18. Чмути н Пётр Абрамович – с. Надеждинское19. Чмутин Николай Андреевич – с. Самара, ЕАО
20. Колобов Иван Фёдорович – председатель сельсовета с. Надеждинское21. Лапшин Никита Андреевич – с. Надеждинское
22. Шведенко Григорий Фёдорович – с. Головино23. Шохирев Илья Фёдорович – с. Головино
24. Шохирев Николай Фёдорович – с. Головино25. Шохирев Кирилл Фёдорович – с. Головино
26. Крутиков Митрофан Трофимович – с. Головино27. Крутиков Роман Трофимович – с. Головино
28. Крутиков Николай Иванович – с. Надеждинское29. Колобов Александр Назарович – с. Головино
30. Казаков Яков Гаврилович – с. Бабстово31. Гарковенко Афанасий – г. Хабаровск
32. Мельничук Ананий Озарович – г. Хабаровск33. Соболев Пётр Филимонович – с. Ванюково, ЕАО
34. Подойницын Василий Леонтьевич – с. Воскресеновка35. Подойницын Павел Леонтьевич – с. Воскресеновка
36. Балябин Павел Калинович – с. Воскресеновка37. Кузнецов Канон Степанович – с. Головино
38. Никифоров Роман Григорьевич – г. Хабаровск40. Никитин Иван Прокопьевич – с. Ленинское
41. Зимин Александр Петрович – с. Ленинское42. Зимин Василий Петрович – с. Ленинское
43. Зимин Роман Петрович – с. Ленинское44. Лопатин Василий Ильич – с. Ленинское
45. Вертопрахов Михаил Андреевич – с. Ленинское46. Вертопрахов Григорий Григорьевич – с. Екатерино-Никольское
47. Шестаков Егор Иванович – с. Кукелево48. Ташлыков Гавриил Иннокентиевич – с. Головино
49. Ташлыков Алексей Иннокентиевич – с. Головино50. Воронов Илья Прокопьевич – с. Головино
51. Шебоков Николай Андреевич52. Юй–лан–тин
53. Колупаев Иван54. Микулич Виктор Викторович/p> 55. Шеин Пётр Васильевич – с. Казанка
57. Вахмин Викул Иванович – с. Бабстово
58. Бочкарёв Алексей Феофанович – с. Надеждинское59. Бочкарёв Иван Егорович – с. Степаново
60. Бочкарёв Александр Егорович – с. Степаново61. Бочкарёв Григорий Васильевич – с. Надеждинское
62. Кузнецов Семён Степанович – с. Надеждинское63. Вертопрахов Михаил Андреевич – с. Ленинское
64. Журавлёв Александр Иванович – с. Степное65. Журавлёв Игнат Иванович – с. Степаново
66. Журавлёв Иннокентий Иванович – с. Степаново67. Рахманинов Николай Антипович – с. Ленинское
68. Чернов Гавриил Григорьевич – с. Ленинское69. Чернов Савелий Григорьевич – с. Ленинское
70. Рахманинов Илья Антипович – с. Ленинское71. Марбев Давид Осипович – ст. Зима
72. Ларионов Василий Алексеевич – с. Головино73. Помыткин Иван Хрисанович – г. Хабаровск
74. Карпачёв Константин Васильевич – с. Казанка75. Горшенин Яков Петрович – п. Лондоко
76. Горюнов Иппат Абрамович – п. Котон, ЕАО77. Губанов Ефим Афанасьевич – п. Котон
78. Каспирович Лев Иосифович – п. Лондоко79. Кривенко Василий Иванович – п. Лондоко
80. Кривенко Демьян Иванович – п. Лондоко81. Кузнецов Ванифатий – Полифантий Емельянович – п. Лондоко
82. Кучеренко Трофим Викторович – п. Лондоко83. Петров Филипп Павлович – с. Воскресеновка.
Документы
Выписка из обвинительного заключения Лапшина Н. А.
Выписка из обвинительного заключения Лапшина Н. А.Выписка из протокола заседания тройки от 17. 11. 1933 г.
Выписка из протокола заседания тройки от 17. 11. 1933 г.Акт о расстреле 17. 11. 1933 г., стр. 1
Акт о расстреле 17. 11. 1933 г., стр. 2Акт о расстреле 17. 11. 1933 г., стр. 2
https://sites.google.com/a/memo27reg.org/repressii-eao/smi-o-repressiah/soobseniebezzagolovkaСсылка на статью «Амурцы»: дело районного масштаба» Владимира Журавлёва:
Окончание следует.Мой комментарий.
Он оказался слишком длинным для этого сайта. Поэтому я решил поместить его после основного текста. Вот он:Некоторое время тому назад я опубликовал на сайте АШ ряд работ очень интересного и самобытного дальневосточного мыслителя — Игоря Лапшина. Среди них была потрясающая работа под названием «Всё, что нужно знать о марксизме», в которой 12 глав. Думаю, что удобнее её читать в ЖЖ (Lifejournal), где можно легко переходить от одной главы к другой. Вот ссылка на Главу 1.
Сегодня я публикую ещё один материал Игоря Лапшина — «Репрессии 1930-х годов в Приамурье Отрывок из книги М. С. Лапшиной «Лапшины». Часть 1. М.С. Лапшина — родственница Игоря, который любезно разрешил мне опубликовать и эту работу.Тема очень важная. Действительно восхваление Сталина и отрицание антинародных репрессий при нём или их оправдание приняло нынче в России тревожные формы, как будто какие-то тёмные силы готовят пришествие нового тирана. В этой связи всякая публикация правдивой информации о тех репрессиях является лучом света, который противостоит тьме мракобесия.
Я позволю себе в авторском комментарии привести некоторые сведения о репрессиях в другом месте, а именно в селе Андреевка, которое находилось в 47 км. от города Томска в Западной Сибири (в 7 км. от нынешней ж.д. станции Итатка). Там проживали мои предки, добровольные переселенцы в Сибирь из Литвы. Село было литовское, и в нём был костёл, а мой дед — Устин Фомич Арцимович — играл в этом костёле на органе.Семья моих литовских предков жила на хуторе в нескольких километрах от деревни. Мать показывала мне это место в одно из посещений деревенского кладбища. Насколько я помню, хутор находился недалеко от дороги, которая вела на кладбище.
В семье выжили и выросли 7 детей. Моя мать была самым младшим ребёнком. Кстати, по рассказам матери в их семье умер всего один ребёнок. Получается, что из 8 детей умер только один ребёнок. Между тем, есть такая "историк" и горячая поклонница большевиков Елена Прудникова, которая в видеоролике под названием «От чего спасли Россию большевики» заявила, что в Российской Империи из 10 детей выживали лишь двое. Я дальше и смотреть не стал.На моей памяти все называли Андреевку деревней. Она и походила на маленькую деревню, ибо в ней было всего домов 20. Но то, что в ней когда-то находился костёл, наверно говорит о том, что раньше, в царские времена и до коллективизации в СССР это было село, а не деревня. Есть такая тонкость терминологии, о которой я раньше не знал и думал, что деревня и село — это синонимы. А оказывается, что наличие Божьего храма характерно для села, а не для деревни. Видимо в деревню село Андреевка превратилась лишь после раскрестьянивания и репрессий начала 30-х годов.
Дед считался бедняком. В доме была одна комната. Причём даже сеней не было. Последнее было редкостью в Сибири, где сени защищают жильё от прямого проникновения холодного зимнего воздуха в помещение.В Первую мировую войну мой дед был мобилизован. Служил санитаром. При развале армии в 1917 г. он вернулся домой, но во время Гражданской войны был мобилизован в Белую армию, причём мобилизационный отряд приехал прямо на хутор. Но вернулся он из Красной армии с Дальнего Востока без одного пальца. Известно, что во время Гражданской войны красные обыкновенно расстреливали взятых в плен офицеров, но солдат часто принимали в Красную армию. Наверно этим можно объяснить то, что он вернулся красноармейцем.
Известно, что в период коллективизации деду как бывшему красноармейцу и бедняку, а также самому грамотному человеку в деревне, предложили возглавить первый колхоз, но он отказался. Семья тогда бросила свой хутор на произвол судьбы и перебралась в г. Томск, где она поселилась в землянке, которую выкопал мой дед в районе железнодорожной станции Томск-2.Возможно, что бегство в город имело веские причины.
Одна из них могла быть связана с судьбой деревенского костёла и ксендза. По рассказам моей матери перед коллективизацией был арестован деревенский ксёндз. Деревенские жители любили своего священника. Они попытались ему помочь. С этой целью ими была написана петиция властям с хорошим отзывом о священнике и просьбой его освободить. Мой дед был не только подписантом петиции, но и скорее всего её автором как самый образованный прихожанин костёла. Но власти, вместо того, чтобы прислушаться к мнению людей, начали арестовывать подписантов.Если подумать, то в общем-то это и неудивительно. Ведь известно, что в те времена чекистам сверху присылали разнарядки на арест такого-то количества людей. Им приходилось ломать голову, кого туда включить. А тут готовый список сочувствующих «опиуму народа», как выразился Карл Маркс. Ну как не воспользоваться такой удачей? А люди, составляя и подписывая эту петицию, ещё жили старыми понятиями, не понимая, что эта власть совсем не такая добрая как старая власть царя-батюшки. Эта власть требовала только повиновения и не собиралась прислушиваться к самостоятельному мнению людей. Напротив, такие умники подлежали искоренению. Но когда за людьми, виновными лишь в том, что у них было свое мнение, начали приезжать чёрные воронки чекистов, до людей наконец дошло, что никаких петиций в защиту попов писать нельзя. Но было уже поздно. Не исключено, что чекисты не добрались сразу до моего деда только по той причине, что семья жила не в самой деревне, а на хуторе в нескольких километрах от деревни.
Другая возможная причина бегства в город могла быть связана с раскулачиванием семьи сестры моей матери — Веры. Семья не была кулацкой. Глава семьи по фамилии Макаревич был бедняк и батрак, но заупрямился в нежелании коллективизироваться. Мать говорила, что мужики ругались по страшному, говоря о коллективизации. Но деваться было некуда. Справедливости ради нужно сказать, что в случае добровольного согласия на коллективизацию раскулачивания мог избежать даже весьма богатый крестьянин. Среди моих родственников был и такой. У него даже свой магазин был в деревне. Но согласился коллективизироваться, и его не тронули. Но вот этот человек не согласился. Тогда его раскулачили, хотя он был бедняком и батраком. И вот случилось так, что перед процедурой раскулачивания моя мать в возрасте лет 12 гостила в доме этой семьи. При приближении отряда раскулачивателей она спонтанно вскочила на единственного коня семьи и угнала его на глазах у этих нелюдей, которые открыли по ней стрельбу, но не попали. Конь был продан в отдалённой деревне. Конечно же её могли опознать и наверно опознали, ибо обычно раскулачиватели были местными активистами. Хотя процедура изъятия собственности ещё не началась, но фактически угнанный конь уже мог считаться колхозной собственностью. Даже если бы её не арестовали по малолетству, это происшествие могло бы ускорить расправу с главой семьи — органистом костёла, вероятным составителем и подписантом петиции в защиту арестованного ксендза, Устином Арцимовичом.Судьба же главы раскулаченной бедняцкой семьи сложилась печально. Его не только раскулачили, но и арестовали и увезли в город. Через некоторое время его выпустили. Но в заключении его так били, что он умер вскоре после освобождения, оставив сиротами кучу детей. Кстати, можно подозревать, что эта жертва террора не вошла в официальный список жертв режима, в своё время подготовленный органами для Н.С. Хрущёва — умер дома, осуждён не был. А сколько таких было по всей стране, неизвестно.
Кстати, по рассказам матери в их семье умер всего один ребёнок. Получается, что из 8 детей умер только один ребёнок. Между тем, есть такая "историк" и горячая поклонница большевиков Елена Прудникова, которая в видеоролике под названием «От чего спасли Россию большевики» заявила, что в Российской Империи из 10 детей выживали лишь двое. Я дальше и смотреть не стал.Известно также, что уже в городе за главой семьи приезжал чёрный воронок НКВД. Однако Устина Фомича не арестовали по причине несовпадения отчества. Возможно, что ему помогло его литовское происхождение. Дело в том, что в деревне говорили по-литовски и там его называли иначе — Артимавичус Юстинас Тамощаус. То есть имя его отца по-литовски — Тамощус. Отождествить это имя с Фомой довольно трудно. А между тем они действительно идентичны, ибо это вариант европейского имени Томас, а Томас на русский обычно переводится как Фома, напр., Фома Аквинский (Thomas Aquinas). К счастью, для малограмотных чекистов такое отождествление оказалось не по силам. У литовцев не принято употреблять отчество. Поэтому в петиции наверняка стояли только имена и фамилии. Но если Устин Арцимович и Юстинас Артимавичус ещё имеют некоторое звуковое сходство, то Фома и Тамощус выглядят совершенно разными. В СССР же использование отчества было обязательным требованием. Поэтому чекистам наверняка пришлось узнавать отчество от жителей деревни, свободных или арестованных. А они скорее всего русского варианта его отчества и не знали никогда. Об этом эпизоде моя мать не знала, ибо отсутствовала из дома, будучи в рейсе в качестве проводницы на железной дороге. Я узнал о нём от своей тёти — сестры матери Анны.
Устин Фомич умер в 1943 г. от голода. Подробнее об этих событиях можно прочесть в моей автобиографии: http://artsimovich.blogspot.com/Вот так. 2 места в СССР, отстающие друг от друга на тысячи километров. И в обоих репрессируют невинных людей. Нет, это не случайность, а закономерность. Прославлять Сталина недопустимо.
Ссылка на осточник основного материала: https://oragda.livejournal.com/7951.htmlСсылка на публикацию на АШ: https://aftershock.news/?q=node/1187953
К сожалению, мой комментарий к этому материалу на АШ оказался слишком длинным на этом сайте. Поэтому я даю ссылку на АШ: https://aftershock.news/?q=node/1187953
ReplyDelete